Дмитрий Быков. Списанные. Роман. М., ПРОЗАиК, 2008. 352 с.

Из всего этого океана слов и многообразия жанров мне больше всего нравятся быковские литературоведческие штудии, часто весьма проницательные, а также газетные колонки, сделанные как классические фельетоны. Что же касается романов Быкова, то они также отдают фельетоном, и чем дальше, тем больше. Их не надо путать с романом-фельетоном, порождением XIX века, когда романы печатались в газетах отдельными порциями. Те сочинения были обыкновенно детективными или приключенческими (типичный пример – чеховская «Драма на охоте»). Быков же пишет романы идеолого-сатирические. Это само по себе не достоинство и не недостаток, это такой жанр.

Но, разумеется, чтобы представился повод вывалить на читателя некоторое количество разговоров, надо замаскировать всю конструкцию под что-нибудь остросюжетное. Достоевский, например, предпочитал детектив, Чернышевский – роман воспитания, лавирующий между утопией и борделем. Быков в первых двух романах попробовал историческую фантастику, в двух следующих – антиутопию, теперь же пришел прямиком к Кафке. Это жанр нам не чужой. Вагрич Бахчанячн каламбурил: мы рождены, чтоб Кафку сделать былью. Одна критикесса, не помню фамилии, вспоминала, как ее маленький сын просил: «Мама, почитай кафку!» – Что-что? – «Ну, кафку!» – и тащил книжку «Русские народные сказки».     

Действие «Списанных» происходит в наши дни. Герой, молодой сценарист, обнаруживает, что его какие-то «внутренние органы» внесли в какой-то непонятный список: пока ничего особенного, но бывают легкие недоразумения с участковым по месту жительства, да к тому же из авторов патриотического сериала на щедром гостелеканале он вылетел. Список тем временем появляется в интернете, герой знакомится с коллегами по несчастью – совершенно случайной компанией, в которой есть кто угодно, от пэтэушницы до замминистра – и у них даже образовывается нечто вроде клуба или партийной ячейки: совместные пикники и вечеринки, горячие дискуссии, бескорыстные проявления взаимопомощи. Плохих событий с ними случается не больше чем, хороших: кого-то не пустили за границу, кого-то посадили, но кого-то повысили по службе, вполне среднестатистическая участь. Но «списанные» постепенно радикализируются, собираются устраивать марши несогласных, и наш герой догадывается вовремя соскочить. Как в том анекдоте: «Заяц, придешь вечером, я тебя съем» – А можно я не приду? – «Можно». У Кафки в «Процессе» герой упорствовал до конца, и кончалось все гораздо хуже. Кстати, анекдот этот герои по ходу романа вспоминают, и Кафку тоже. У литературоведов это называется «обнажение приема».

Аннотация гласит, что «Списанные» – первый роман трилогии; два следующих будут называться «Остров Джоппа» и «Камск». Интересно, в какой степени они будут напоминать «Замок» и «Америку».

Материалы полосы подготовил Юрий Юдин