|
|
Бизнес-портал КузбассаНовости, обзоры, рынки, аналитика,
|
|
|
|
|
| об изданииархив номеров еженедельникарекламаподпискаобратная связьчитатели о насфотогалереяАвант-ПЕРСОНАДоброе дело |  |
Новости компаний[24 апреля] МегаФон первым из операторов разработал радиосвязь для экстренных служб и бизнеса
Издательская группа «Авант»
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» |
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» № 9 от 14.04.2009
В конце марта в Кемерове прошёл фестиваль «Кузбасс театральный». Когда-то он был традиционным и ежегодным, но c начала нынешнего века проводился нерегулярно. Теперь возобновлён по инициативе Кемеровского облдрамтеатра и стараниями его директора Алексея Разукова. Пока в традиционном формате – премьерные спектакли последнего года профессиональных театров Кузбасса. Впрочем, устроители обнародовали далеко идущие планы: сделать фестиваль региональным, а там, бог даст, и международным. В этом смысле их не пугает даже кризис: нынешний фестиваль был проведён без участия бюджетов города и области. Присуждение призов не было предусмотрено, но, как отмечалось, на гран-при могли бы претендовать прежде всего «Преступление и наказание» Прокопьевской драмы и спектакль Кемеровского театра кукол «Заколдованный лес».
Спектакль по роману Достоевского был поставлен в Прокопьевской драме год назад, успел уже объехать несколько фестивалей и повсюду имел успех и хорошую прессу. Поставила спектакль питерский режиссер Ольга Ольшанская, по собственной инсценировке. Спектакль задуман очень камерно – зрители сидят на сцене, нос к носу с актёрами. Выгородка представляет типичный питерский двор-колодец, очень натуралистичный. При этом герои на сцене произносят речи персонажей Достоевского, но ведут себя большей частью как персонажи Хармса.
Типичная хармсовская ситуация: один персонаж всячески истязает другого – и в то же время они, как ни в чём не бывало, ведут разговоры на отвлечённые темы (понятно, что в спектакле это мотвировано атмосферой допроса, но действо от этого менее абсурдным не становится). У Хармса одна героиня, раздевшись донага, шлёпала кнутиком по воде, налитой в корыто, – это называлось «шуметь инструментом»; в спектакле с этой самой водой чего только не выделывают (а также выжимают лимоны, дробят сахар и кидаются обломками, рвут газеты, бродят по сцене, разувшись и засучив штанины, и т.п.) Один герой у Хармса плохо сидел на стуле – так и Раскольников в спектакле то и дело со стула падает. И так далее. На сцене, например, присутствует свинцовый голубь в натуральную величину; он и не летает и не стреляет; если это отсылка к Святому Духу – то почему эта птица из нарочито неблагородного металла? Не иначе, опять Хармс: «Покупая птицу, проверь, нет ли у нее зубов. Если есть зубы, то это не птица».
Понятно, впрочем, что зритель, пришедший на Достоевского, готовится немножко помучиться. На этот счёт в спектакле тоже предусмотрены и нарочитые длинноты, и тягостные сцены; очень долго читают Лазаря (зал слушает как впервые) и т.п. Несколько новых красок добавлено в образ следователя Порфирия – в спектакле он молодой человек, сгорающий от чахотки… Но главные и наиболее упоительные сцены проникнуты чистым хармсовским абсурдом. Никогда бы не подумал, что у Федора Достоевского и Даниила Хармса столько общего. То есть задним числом сходство бросается в глаза: оба поучаствовали в создании петербургского мифа, оба исследовали пограничные состояния сознания… Более того, оба вышли из пресловутой и необъятной гоголевской шинели, только через разные рукава, и направились каждый своею дорогой. Но впервые уяснить это сходство мне помог только прокопьевский спектакль. И именно в этом видится его непреходящее значение.
«Заколдованный лес», поставленный кемеровскими кукольниками минувшей осенью, основывается на «казацких сказках» местного автора Геннадия Дырина. Впрочем, драматическая канва, по правде говоря, имеет к происходящему на сцене очень мало отношения. В пересказе вся история и вовсе выглядит уныло-абсурдной. В станице начинают пропадать люди; когда со двора исчезает малолетняя девочка Даша, её верные друзья - Пес, Кот, Петух и примкнувшая к ним Коза – отправляются на выручку. Как вскоре выясняется, людей заманивает в свои лесные владения колдунья Сычиха, которая натерпелась от людей и поселилась в лесу. Зачем ей понадобились эти узники, так и остаётся невыясненным. Сражаться с колдуньей не приходится – Кот её в два счёта перевоспитывает. Тут и сказке конец, а казачий её колорит проявляется разве что в немотивированной агрессии героев, которые то и дело дерутся между собою. Но вообще-то история, по-видимому, о том, что всё надо решать за столом переговоров и со всеми можно договориться – с нильскими крокодилами, с папуасскими каннибалами, с зелёными человечками, с чеченскими сепаратистами… В общем, вполне политкорректная сказочка, в ЮНЕСКО такие любят.
Создатели спектакля делают из всего этого театр в театре и даже театр в кубе, перемежают действие вставными номерами, плясовыми дивертисментами, казачьими хорами, сложным взаимодействием людей и кукол, так что на нелепую фабулу вскоре перестаёшь обращать внимание. Поставила спектакль Елена Качалина – актриса и певица вполне звездного калибра, но дебютантка в качестве режиссёра. Зрелище, как и ожидалось, получилось темпераментное, смешное, насыщенное песнопением и свистопляскою. Отдельная статья – уморительные пародии. Например, сцена долгожданного свидания героев в логове злодейки Сычихи безошибочно напоминает телешоу типа «Жди меня», с казачьим хором вместо зрительской массовки. А в финальном концерте та же Сычиха, переодетая в балетную пачку, безошибочно приводит на ум балерину Волочкову – эта героиня ведь тоже обиделась на весь свет и отправилась продолжать карьеру на Кубань, в самые что ни на есть казачьи края…
Но главной движущей пружиной спектакля становится музыкальная драматургия – Евгений Качалин (бывший муж и постоянный соавтор постановщицы) искусно соединяет создания казачьего мелоса в зажигательную и динамическую структуру. В общем, без малого опера.
Но ведь этот канон – писать сочинения о казаках как либретто оперы, то комической, то трагической – тоже задал Гоголь. Потом уже был Лев Толстой (который своих «Казаков» поначалу принялся набрасывать стихами) и Михаил Шолохов (последняя экранизация «Тихого Дона» старшего Бондарчука, впрочем, превратилась в тонконогий балет, с несчастным гомотическим сексуалистом Эвереттом в заглавной партии). Вот и нынешняя экранизация «Тараса Бульбы» Владимира Бортко – натуральная опера про «запорожское лыцарство». И кому теперь какое дело, что исторические казаки получились из скромных бродников, потомков крещёных половцев и хазар, осевших на Дону, Кубани и Тереке. Да, впрочем, и половцы у нас – исключительно оперные герои: «Князь Игорь», половецкие пляски… Словом, всё на свете нам расписал наперёд этот хохол, и этим его либретто все мы следуем, сами того не замечая. Откуда у нас в армии дедовщина? Уж, конечно, от «Тараса Бульбы». А в муниципальном хозяйстве откуда коррупция? Да из «Ревизора», откуда же еще…
У Хармса есть сценка: Пушкин и Гоголь по очереди падают, поднимаются и опять спотыкаются друг о друга с возгласами: «Никак опять об Гоголя» – Вот черт, опять об Пушкина». Об Пушкина мы споткнёмся уже нынешним летом – у него ведь нынче тоже юбилей, только не такой круглый.
Юрий Юдин
|
Деловые новости[24 апреля] Глава Кузбасса ввел «персональную ответственность руководителей за разъяснительную работу» по предотвращению украинского кибер-мошенничества
Рынки/отраслиПоиск по сайту |
 |
|
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
|
Идея проекта, информация об авторах
|
| Разработка сайта ‛ Студия Михаила Христосенко |
