|
|
Бизнес-портал КузбассаНовости, обзоры, рынки, аналитика,
|
|
|
|
|
| об изданииархив номеров еженедельникарекламаподпискаобратная связьчитатели о насфотогалереяАвант-ПЕРСОНАДоброе дело |  |
Новости компаний[28 апреля] Кузбассовцы стали активнее интересоваться творчеством Виктора Астафьева
Издательская группа «Авант»
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» |
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» № 18 от 14.09.2010
.jpg) Журналист Владимир Сухацкий из Кемерова является автором великолепной квадратного формата книги-альбома «Неизвестный Кемерово 1921 – 1926», в которой предлагается громадное количество неизвестных фотографий из истории Автономной индустриальной колонии «Кузбасс».
Но альбом вряд ли мог зазвучать полноголосием, если бы автор идеи (так Сухацкий обозначил свою роль в его создании), не добавил уникального текста, немалая часть которого собрана по западным архивам, (если рассказать все подробности, тянет на захватывающую шпионскую историю). Это и письма колонистов-иностранцев своим друзьям и родственникам, и выступления руководителей АИК «Кузбасс» (поначалу писали: «Кузбас»), и разнообразные документы, и записи летописцев жизни мечтателей и строителей «Города Солнца» в Сибири Анны Прейкшас и Рут Кеннел, документы руководителя АИК Себальда Рутгерса и много иных текстовых добавок.Вышла уникальная печатная работа, какой до этого у нас не было, хотя и до неё много и по-разному писали об Автономной индустриальной колонии (недавно издан перевод книги колонистки Рут Кеннел «Товарищ Костыль» – эта её детская книжка в Советском Союзе по цензурным соображениям не увидела бы света ни за что). В «Неизвестном Кемерово» автор идеи занимательно и познавательно открывает нынешним кемеровчанам «новое старое». Столько по-настоящему героического и драматического было в короткой истории АИК, всего-то с 1921 по 1926 годы. Почему существовало притяжение этого места? Магнитом был, конечно, уголь, который, как мы знаем, открыл рудознатец Михайло Волков (по другим данным открытие чёрного золота в этом месте принадлежит немецкому ученому Мессершмидту со товарищи, совершающему экспедицию по Сибири, согласно воле Петра I). Кандидаты в колонисты из США вносили перед поездкой пай в 800$ – за столько в то время можно было приобрести вполне приличный автомобиль. Требовалось также взять продовольствия сроком на два года и оговоренные вещи.Главным критерием при отборе будущих аиковцев было желание помочь Советской России. Только из США в течение 1922-1923 гг. прибыло девять групп, общим количество 600 человек, а ещё Рутгерс завербовал в Европе 50 специалистов. Достаточно быстро получили неплохие результаты слаженного труда. Американским шахтёрам не без труда удалось взять в распоряжение шахту, и, спустя всего 2-3 месяца, стали добывать угля вдвое больше, чем до них выдавали на гора местные работники. А и провели-то всего только модернизацию – ввели научную организацию труда. До этого на шахте работало 140 забойщиков плюс 49 артельщиков, десятников, конторщиков и прочих. У американцев трудились 100 забойщиков, один десятник и по одному артельщику в смену, которые тоже работали. Рут Кеннел после передачи колонистам шахт кемеровского рудника, коксохимзавода, лесопилок, кирпичного завода, мастерских записывает: «Рутгерс реорганизовал производство, сократил штаты, поменял правила делопроизводства. Дела в колонии потихонечку пошли в гору. Появился оптимизм». Колонисты сами работают хорошо и окружающих собственным примером увлекают на этот же путь. Посчитали и выдали прогноз: рудник может давать до 1 миллиона тонн в год, что закрывает дефицит угля на Транссибирской железнодорожной магистрали. «Это была настоящая коммуна», – так оценивается то, что удалось создать колонистам. Был введён дородовой и послеродовой оплачиваемый отпуск, по четыре недели каждый – невиданное в Сибири дело. Аиковцы за два года показали, как решить продовольственную проблему: создали ферму, вынесли её из жилой зоны, чтобы запахи не портили жизнь. Отстроили жилой фонд (надо учитывать, что местная власть любыми способами часть нового строительства подбирала под себя), организовали систему здравоохранения (в больницы и поликлинику могли обращаться за помощью местные жители), открыли в Кемерове пионерское движение, электрифицировали город и окрестные сёла. Можно долго перечислять, что нового появилось на кемеровской и, бери шире, кузбасской земле при колонистах. Вроде бы мелочь, но когда Рутгерс привёз в Кемерово стеклянные бутылки для молока, впервые появилась возможность многократного применения молочной тары при продаже и использовании этого продукта питания в столовых, организованных аиковцами. АИК «Кузбасс» дал толчок развитию Кемерова и Кузбасса, показал, как надо работать, чтобы успешно решать производственные и социальные задачи, да и культуру в широком смысле слова продвинул вперёд. Но проект в тех условиях был обречён. Слишком разные люди работали и жили рядом, слишком противоположный они имели, воспользуемся новым словечком, менталитет. Столкнулись две культуры, два образа жизни: культура модернизаторская, индивидуалистическая (что бы ни говорили о коммунистических убеждениях колонистов, но жизненные установки-то они привезли западные, а, значит, индивидуалистические) и патриархальная, застойная, чурающаяся нового культура местного населения, и не только его, а и самых разных начальников из местных. Словно природа захотела провести социальный эксперимент: поставить друг перед другом западный и крестьянский российский образы жизни – что станет с ними, кто победит?.. Боль и печаль колонистов и авторов книги «Неизвестный Кемерово» за то, что мечта о светлом будущем столкнулась с суровой реальностью и проиграла, в конечном итоге, читатель книги, безусловно, это почувствует. Весной 1926 г. центр направил крупного административного работника Донбасса, коммуниста, бывшего партизана товарища Коробкина заместителем Рутгерса. Варяг должен был стать руководителем после передачи АИК русским. Его вводили в курс непростого дела на месте. Он обещал сохранить оргструктуру, систему статистики и учёта. Привез с собой группу донбасских друзей, среди которых, кстати, не было инженеров. Раздал им руководящие должности. Сразу ощутили нехватку кабинетов. Накладные расходы, как пишет один из колонистов, под новой руководящей дланью увеличились в 10 раз, добыча угля снижалась. Коробкин, вопреки обещаниям, быстро сломал выстроенную иностранцами систему, выживал колонистов как только мог, отбирал служебные квартиры, в результате к концу года их оставалась горстка из примерно 50 человек. Одновременно зарплата «своих» спецов превысила все мыслимые пределы, зато заработок рабочих и остальных упал, стал задерживаться, чуть не вдвое вырос административный аппарат, деньги начали тратить на Коробкина и его друзей. АИК официально ликвидировали 1 января 1927 г., а уже весной Коробкина исключили из партии, сняли с должности и отдали под суд – 8 лет тюремного заключения. Таков был конец АИК «Кузбасс» и его новых руководителей. И все-таки, несмотря ни на что, некоторые остались. Судьба большинства оставшихся была трагична – конец тридцатых годов неумолимо надвигался в ужасах массовых репрессий. Но это уже другой разговор за рамками книги.А кемеровчане ежедневно могут видеть наследие АИК «Кузбасс», хотя бы в виде жилых домов и прочих строений, возведенных мечтателями из Европы и Америки в далекой Сибири.
Валерий Плющев
|
Деловые новости[27 апреля] Новый проект КРТ в Заводском районе Новокузнецка выставлен на торги за 35 млн рублей
Рынки/отраслиПоиск по сайту |
 |
|
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
|
Идея проекта, информация об авторах
|
| Разработка сайта ‛ Студия Михаила Христосенко |
