|
|
Бизнес-портал КузбассаНовости, обзоры, рынки, аналитика,
|
|
|
|
|
| об изданииархив номеров еженедельникарекламаподпискаобратная связьчитатели о насфотогалереяАвант-ПЕРСОНАДоброе дело |  |
Новости компаний[18 апреля] Горняки УК «Кузбассразрезуголь» установили всероссийский рекорд по транспортировке горной массы самосвалом БЕЛАЗ
Издательская группа «Авант»
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» |
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» № 30 от 23.11.2011
 Десятки миллионов человек — близко к половине населения страны — вынуждены были долгое время писать в анкетах о том, что оказались на оккупированной территории, либо их родственники попали «под немца».
Жизнь в оккупации в годы Великой Отечественной войны можно назвать словом «выживание». Об этом богатый материал в книге Бориса Ковалева «Повседневная жизнь населения России в период нацистской оккупации», вышедшей в издательстве «Молодая гвардия».
Впрочем, не для всех это было выживанием, ктото с радостью встречал оккупантов, другие шли в услужение к ним ради подачек, возможности остаться «при власти», да мало ли причин, по которым миллионы в недавнем прошлом советских граждан стали предателями. Кстати, автор труда, приводящий уникальные сведения ни разу не обмолвился о том, сколько пошло в полицию — а такие данные есть. Вместе с тем, количество вояк во власовской Русской освободительной армии (РОА) он всётаки уточняет.
Но и о широком партизанском движении автор пишет со знанием дела, классифицируя ряды сопротивления оккупантам. И о дезертирах, подавшихся в леса, тоже говорит — немало было тех, кто пересиживал войну таким образом.
Сколько бы ни прошло лет, не будет исчерпывающего ответа на вопросы: «Почему гитлеровской армии удалось поставить на грань существования нашу страну? Почему так легко захватили огромные территории государства, собиравшегося, согласно официальной советской точке зрения, воевать малой кровью и на чужой территории?»
Абстрактность и неоперативность советской пропаганды, её шапкозакидательство, отмечаемые автором книги, вскрылись сразу в первые месяцы войны. Сказывалось отсутствие опыта реальной политической дискуссии и, конечно, боязнь совершения политических ошибок при самостоятельной работе. Разве можно было чтото говорить, не получив ЦУ из центра. А вдруг ошибешься… Даже в партизанских отрядах были особисты, бдившие неусыпно, легко уничтожавшие тех, кто по их мнению, делает чтото не то и не так — примеров этому литература предоставила предостаточно.
Можно представить, каким пёстрым было поведение и настроение людей, внезапно оказавшихся в оккупации. Исследователь пишет, основываясь на фактах: «…В ряде деревень немцев встречали хлебомсолью, как освободителей от колхозов, налогов и репрессий». Оккупанты же сохраняют в первое время коллективные хозяйства, и даже трудодни оставляют. Это потом, почти через год, а немцы хорошо понимали необходимость в сельском хозяйстве чтото делать отличное от большевиков, они двинулись поначалу к крестьянской общине, затем в товариществу по обработке земли, пообещав довести реформу до частной собственности на землю — такой вот отзвук столыпинских преобразований.
Борис Ковалев рассматривает самые разные стороны нацистской политики на оккупированных территориях Советского Союза. В семнадцати главах труда на шестистах с лишком страниц рассмотрены разные стороны той противоестественной реальности. Неплохо представлены первоисточники и иные документы: автору удалось продуктивно поработать в закрытых прежде архивах спецслужб, он дает пространные цитаты, часто целыми страницами (этого раньше в таком объеме просто не было) из списка коллаборационистских газет, выходивших в оккупации.
Возьмем навскидку несколько вопросов, разобранных Ковалевым буквально до косточек. Целая глава о деятельности антикоммунистических и пронацистских движений на оккупированной территории. Глава о полиции, её функциях, формах и методах работы, о требованиях к полицейским. Есть и глава о судебной системе, которую создавали оккупанты из местных и для местных: при этом за серьезные нарушения оккупанты сами наказывали, и тогда основным наказанием была смертная казнь. Глубокий материал представлен в главе о «новых русских предпринимателях» и их хозяевах. Широкозахватно, с массой примеров и поучительно разработана тема нацистской пропаганды, как и религиозная тема. И о «культуре в коричневых тонах» рассказал автор книги, как и о «новых русских праздниках», продвигаемых немцами и их сателлитами, организации торжеств, наградах и поощрениях. И даже темы сожительства наших женщин с оккупантами он не чурается, опятьтаки подкрепляя примеры и выводы ссылками на первоисточники.
…Ничего не помогло агрессору. Люди буквально кожей ощущали разрыв между действительностью и враньем нацистской и коллаборационистской пропаганды.
А чего стоили сказочки о райской жизни иностранных рабочих в Германии. Не случайно ловили с собаками и автоматами советских граждан, отправляя на принудительный труд в Фатерланд. Всего отправили 4 миллиона 978 тысяч человек, — это, в основном, молодые люди. Также не случайно нацисты отвергли с порога идею дарить «отличившимся» гитлеровскую «Майн кампф» — в этом «труде» уж слишком откровенно обрисовывалась судьба русских, как и иных народов, обрекаемых на уничтожение. Нацистская идеология сознательно примитивизировалась, в расчете воздействия на пассивные, политически неопытные и малообразованные слои населения. Было четкое разделение на идеологию элиты и идеологию масс, то есть у нацистов изначально была система двойной морали — для рабов и для господ. К примеру, в начальный период войны ничего не говорилось о дальнейшей судьбе России, ни слова об этом в многочисленных русскоязычных газетах, раздаваемых в 1941 году бесплатно. А когда блицкриг блестяще провалился, тогда начали придумывать будущее Российское государство «без жидобольшевизма» — это отдельная тема, серьезно исследованная автором книги.
Борис Ковалев пишет и о литературе и литераторах. Пожалуй, новым для многих читателей станет открытие нравов среди пишущих русских, находящихся под немцами. Вот когда зависть, сжигавшая некоторых, напрочь лишилась тормозов. Читатель узнает малоизвестное о театре, игравшем, в основном, драмы и комедии, и который немцы возродили во всех крупных городах. Любопытны данные о кино, киносеансах, на которых в очередь демонстрировали три фильма: культфильм, хроника с фронта и художественная картина. Небезынтересны страницы о радио (советская власть с началом войны изъяла у граждан все радиоприемники), немцы восстанавливали проводную радиосвязь, вешали репродукторы сотнями и тысячами, гнали в эфир то, что им было выгодно, а изымать ламповые приемники, чтобы не слушали Москву и её союзников, им не требовалось — эту черновую работу выполнили соответствующие службы СССР. Совсем не случайно Геббельс заявил: «То, чем пресса стала для века девятнадцатого, радио стало для двадцатого. Радио есть первейший и влиятельнейший посредник между движением и нацией, между идеей и человеком».
Есть и, как говорят, «заусенцы» в этой книге. Один из таковых связан с расстрелом в Катыни. Автор парутройку раз упоминает об этом кровавом событии, цитирует пронацистскую прессу, упоминает даже Нюрнбергский процесс, где звучал этот вопрос, но не более того. Ни словом не обмолвился о собственной позиции, о том, что же всетаки там произошло, кто расстрелял польских офицеров? Это всего лишь одна из немногих претензий, которые я, как читатель, могу предъявить к работе автора.
Валерий Плющев
|
Деловые новости[18 апреля] Теле2 увеличит количество 4G частот в крупных городах Кузбасса
Рынки/отраслиПоиск по сайту |
 |
|
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
|
Идея проекта, информация об авторах
|
| Разработка сайта ‛ Студия Михаила Христосенко |
