-->
 

Бизнес-портал Кузбасса

Новости, обзоры, рынки, аналитика,
события, опросы и многое другое

об изданииархив номеров еженедельникарекламаподпискаобратная связьчитатели о насфотогалереяАвант-ПЕРСОНАДоброе дело

Новости компаний

[29 марта] МегаФон обеспечил связь под водой для сотрудников Нижегородской ГЭС
[29 марта] Маркетплейс «РЖД Маркет» обеспечивает сезонный спрос на щебень
[28 марта] УК «Кузбассразрезуголь» начала промышленное применение новой технологии буровзрывных работ с минимальным сейсмическим воздействием
[28 марта] Мужчины активнее женщин пользуются каршерингом
[27 марта] Перевозки грузов по международному транспортному коридору «Север-Юг»


Издательская группа «Авант»

Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР»
Деловой альманах «Авант-ПАРТНЕР Рейтинг»


 

наш опрос

Где вы встретили новый год?








результаты
архив голосований


Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» № 13 от 22.12.2022

«Вся история импортозамещения – это вопрос про то, кто на себя заберёт риски»: итоговое интервью с генеральным директором компании «Goodline»

Роман ЖаворонковО том как события уходящего года повлияли на бизнес телекома, в какой мере и при каких условиях возможно импортозамещение программных продуктов, что нужно для поддержки IT-отрасли и как развивается проект «Идентичный Кемерово», «Авант-ПАРТНЕР» поговорил с Романом Жаворонковым, генеральным директором компании Goodline.

– Роман Викторович, как компания прошла этот год? Было ли падение выручки? Изменился ли горизонт планирования? И какая основная проблема, отражающаяся на бизнесе компании, вас сейчас волнует?

– Мы не ощутили падения выручки. В больших инерционных бизнесах нет такой волатильности, если они устроены более-менее грамотно и не находятся в перманентно кризисном состоянии.
Горизонт планирования не изменился. Он и так был недлинный, начиная с пандемии.

А беспокоит нас то, что количество кузбассовцев продолжает уменьшаться. Интернет нужен живущим здесь. Из нашей зоны покрытия уехали около 10 тыс. домохозяйств, и, соответственно, мы потеряли в рынке 2-3 тыс. потенциальных абонентов.

– А как отразились введённые санкции на работе компании в части оборудования, которое вы постоянно используете в работе – электронные компоненты, кабели, серверы…?

– Конечно, ситуация нас затронула, но не критически. Да, наверное, на масштабе крупных телеком и IT-проектов проблем хватает, но на уровне локальных, компактных решений больших сложностей нет. Всё, так или иначе, решается.
 
– Что происходит с кадровым рынком, в частности с IT?

– Сегодня на глобальном IT-рынке идут большие процессы, не связанные или связанные только частично с СВО. И везде это ощущается по-разному. Крупные IT компании класса Google уволили по нескольку десятков тысяч разработчиков каждая. На рынок в глобальном срезе выплеснулись сотни тысяч айтишников. Плюс закрылись многие украинские IT-компании, плюс часть российских госкомпаний вынуждены были отказаться от дистанционщиков. Рынок, с точки зрения зарплаты и квалификации, стал не таким перегретым, как год назад.  

– Остались ли у вас проекты, работающие на зарубежный рынок?

– Полгода шла адаптация к ситуации. Пока все работают. У Wachanga даже в этой ситуации хорошая динамика, несмотря на весенний провал, сейчас всё растёт.
Но нужно понимать, это же стартапы. Там жизнь спокойной никогда не была. Поэтому ничего критичного.

– Думаете какие-то направления закрывать?

– Пока сложно сказать, стартап – это когда ты не понимаешь, что будешь делать через квартал, а через год – это вообще другая вселенная, но можно пофантазировать. Ведь венчурные вложения – это про динамику и размер рынка. Если динамика высокая и размер рынка большой, то ставка выше. Если ставки высоки, то можно и потерпеть.

– Сегодня много говорится о том, что настало время возможностей, ведь рынок существенно освободился… Насколько российские IT-компании смогут занять эти освободившиеся ниши?

– IT-рынок в России очень мал. Например, весь рынок операционных систем России – это порядка 7-10 млрд рублей в год. Есть компании, которые производят российские базы данных, у них выручка нескольких сот миллионов рублей. Вот такой масштаб. Он не интересен «большим деньгам». И, к тому же, большинство воспринимает этот рынок слишком плоско – как потребительский продукт, а есть много направлений, и в каждом  своя глубина, своя история.

Самая известная – про немецкую систему автоматизации бизнеса SAB, которой были оснащены практически все компании крупного бизнеса. Внедрение этой системы стоило минимально от 500 млн рублей, но многие компании просто не рассматривали другие инструменты, хотя это не всегда было оптимально. Сейчас она уходит. Кто может занять освободившуюся нишу? Наверняка, но не обязательно, 1С, которая максимально близка к SAB. Но не сразу, потребуется несколько лет.

Это всё равно плюс в развитие отрасли – российские компании наращивают компетенции, платят налоги в наш бюджет, в общем, всё неплохо. И так примерно плюс-минус везде в зависимости от динамики.

В тех сегментах, где свои наработки были сильные, всё растёт. Вот посмотрите на всевозможные интернет-сервисы в туристической отрасли, которые достаточно быстро заняли освободившееся место. Это стало возможным благодаря тому, что в определённое время здесь был бум стартапов. А там где ничего не было, ещё долго может ничего не появиться.

Сложный софт – это не быстро – нужна материальная, техническая базы, компетенции. Нужно уметь работать с заказчиком. Ведь это не просто программирование, это возможно самое простое, здесь надо корректно сформулировать техническое задание. И кто-то должен это сделать. Тогда появляется софт, и случается импортозамещение.

Если же на рынке нет игрока, который обладает необходимыми компетенциями, то кто-то должен сделать эту начальную постановку задачи. Вот, например, химическое предприятие – кто ему корректно напишет техническое задание? Ведь айтишники в том, как это всё работает, просто никогда не разберутся, поэтому, входной барьер – колоссальный. И вся история импортозамещения – это вопрос про то, кто на себя заберёт риски. Рост отрасли зависит от того, как в ней снимаются риски. 

– С Вашей точки зрения, какая поддержка нужна IT-отрасли?

– Высшее образование. Стагнация регионального высшего образования – это ключевая проблема развития на территории чего-либо наукоёмкого, содержащего высокую интеллектуальную добавочную стоимость. Основная проблема развития – в отсутствии человеческого капитала.

– Но у Goodline есть своя кафедра…

– Своя кафедра – это не системная деятельность по развитию образования. Она решает локальные задачи для компании. И сколько может сделать даже продвинутая компания для сглаживания дисбаланса? Немного.

– А как же все эти курсы, которые готовы сделать айтишника из любого, независимо от образования и возраста, за 3 месяца?

– Нельзя сказать, что это совсем невозможно. Во-первых, как и в любой деятельности,  дело надо любить. Если ты в состоянии в 50 лет зажечься программированием, то и образование не важно. Опять же, возможны варианты. Во-вторых, сейчас есть различное программирование, например, No-code. На какие-то лайтовые задачи этого достаточно. Этим простым операциям можно научить. Но это не полноценное образование, необходимое для создания сложного продукта.

– Проект «Идентичный Кемерово», который Вы инициировали несколько лет назад, в этом году был активен и заметен. А какие результаты отметили бы Вы?

– Главное достижение, проделанной на сегодня работы  – мы убедились, что вся методологическая цепочка действий ведёт к результату. Можно утверждать, что на основе модели идентичности, с применением технологии социального проектирования и городской модерации возможно неподготовленными горожанами создать востребованный креативный продукт, который должен продаваться. За этот год мы зашли на следующий, прикладной шаг.

Мы убедились, что технология живая и жизнеспособная. Но к чему эту технологию прикладывать для того, чтобы построить полную технологическую систему, на какой креативной отрасли эта модель будет окупаться устойчиво – вопрос нетривиальный.

– И что для Вас будет успешным результатом реализации проекта?

– Устойчивый результат – это, если удастся замкнуть полностью цепочку, полная инфраструктура генерации, создание продвижения и продажи креативного продукта. Тогда этот проект будет вести к созданию креативной городской экономики.

– Какие основные проблемы Вы видите на этом пути?

– Проблема города в том, что разрыв между компетенциями людей креативного класса (я не говорю сейчас про отдельных его представителей) и возможностями реализации какого-то рыночного потенциала слишком велик. И для человека очень высок входной барьер, ты должен долго развиваться, чтобы дойти до каких-то значимых денег. Какие инструменты поддержки должны быть, чтобы этот разрыв сократить – крайне нетривиальный вопрос. Кто-то должен снять риски. Кто-то должен «вытащить задачу», и кто-то должен  проплатить её решение.

Это про снятие рисков как с импортозамещением. Все хотят заниматься тем, про что кто-то гарантированно подтвердил, что на этом можно заработать. Город будет развиваться, когда будут экономические агенты, готовые экспериментировать и на базе этих экспериментов порождать новые рынки, новые услуги, что для города глобальное благо. Это создание инноваций, которые в том или ином виде будут использованы для повышения конкурентоспособности. А то, что бизнес при этом захочет заработать – это нормально. Если мы сможем применить к реальности эту технологию с выгодой, мы сделаем это обязательно и немедленно. С точки бизнеса так и должно быть.

– И какой следующий шаг в реализации проекта Вы видите?

– Следующий шаг – надо усиливать этап генерации, делать его менее «гудлайнозависимым». Сегодня я вынужден пользоваться оперативными ресурсами Goodline для удержания динамики проекта. При этом я понимаю, что централизация – это не креативная экономика. На сувенирах надо научиться зарабатывать тем, кто их производит, тогда это будет круто.

Но слишком низкий гуманитарный уровень в городе, слишком мало людей, низкая их активность. Всё это нужно обставить более сложным количеством инструментов, чтобы всё крутилось на нормальной скорости. А так как никто другой пока ничего не придумал, видимо это единственная в этой области возможность технологически делать что-то осмысленное.

– Какие задачи Вы ставите для себя и компании в наступающем году?

– Первостепенные задачи – чтобы Goodline развивался, стартапы росли, а «Идентичный Кемерово» прошёл следующий этап.

Рубрики:

Деловые новости

[29 марта] В Кузбассе планируют ремонт более 30 км областных междугородных трасс
[29 марта] Крупные дорожные ремонты на 500 млн рублей проведут в Кемерове и Новокузнецке
[29 марта] Сотрудница банка в Прокопьевске получила 3 года условно за оформление подложных кредитов
[28 марта] В компании «Уголь» группы «Кузнецкжелдортранс» введено наблюдение и арестовано имущество
[28 марта] В бюджет 2023 года добавили увеличение зарплат бюджетникам и новые городские проекты

Все новости


 Видеоинтервью

 

Рынки/отрасли

Поиск по сайту


 
 
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
Идея проекта, информация об авторах
(384-2) 58-56-16
editor@avant-partner.ru
Top.Mail.Ru
Разработка сайта ‛
Студия Михаила Христосенко