Рост цен на уголь начался не вчера и даже не в этом году. Ценовая инфляция внутреннего угольного рынка – явление обыденное. Каждый год энергетики, коммунальщики (про металлургов отдельный разговор) и другие потребители угля отмечают рост цен. Закладывают его в издержки, корректируют тарифы, закрепляют этот рост в контрактах на поставку топлива. Например, для «Кузбассэнерго» государственный регулятор установил рост цен на уголь в 2008 году всего в 2%, что вызвало дефицит денежных средств компании и необходимость сокращения ремонтных расходов, поскольку реальный рост угольных цен оказался выше.

По оценкам специалистов,  энергетический уголь обычно дорожает в связи с ростом цен на нефть, только с запаздыванием на несколько месяцев. Другое дело, что в отличие от мировой «нефтянки», которая с начала 2000-х гг. из-за необходимости удовлетворять растущий спрос утратила резервы мощностей, угольная индустрия всегда располагала возможностями быстро и недорого удовлетворить выросшие потребности в угле. Вплоть до последнего времени.

Недавний скачок цен на уголь, вслед за остальными сырьевыми ценами, был обусловлен сразу несколькими факторами. Рост экономики Китая все последние годы сопровождался быстрым увеличением угледобычи. В прошлом году крупнейшая в мире угольная промышленность выдала на-гора более 2,5 млрд. тонн угля, что почти на 1,5 млрд. тонн больше, чем в США и в разы больше, чем в Австралии, Индии и России. Но и такого огромного количества угля Китаю не хватает, особенно для энергетических нужд. Когда нынешняя зима выдалась в Китае более снежной и холоднее обычного, возникла угроза дефицита угля, а следом, электроэнергии.

Еще в прошлом году специалисты прогнозировали, что Китаю вскоре придется импортировать уголь больше, чем вывозить его. В этом году эти прогнозы состоялись, хотя пока объемы превышения импорта над экспортом незначительны. Другое дело, что одновременно на мировой рынок угля оказали своё влияние затопление крупной шахты и перебои угольных портов в Австралии, нехватка электроэнергии в Южной Африке, из-за которой не могут увеличить добычу местные угольные компании. Всё это случилось на фоне взлетающих до небес нефтяных цен, что не могло не привести к скачку цен угольных.

Резко, в 3,5 раза, подорожал коксующийся уголь, его крупнейшим экспортером традиционно выступает Австралия, немного добавляет Китай, а еще Россия. Кроме того, впервые за много лет энергетический уголь на мировых рынках подорожал до 100 долларов за тонну и выше. И пусть нынешний доллар стоит дешевле вчерашнего, незаметным для отрасли такой подъём цен назвать нельзя.

По оценке генерального директора ОАО «Сибирская угольная энергетическая компания» Владимира Рашевского, нынешний рост угольных цен – явление временное, и на длительность его в компании не рассчитывают. Однако нельзя не признать, что такая крупная и производящие самые разные марки углей компания, как СУЭК, не может не выиграть от сегодняшнего скачка угольных цен.

Глава «Распадской угольной компании» Геннадий Козовой, отмечает, что вслед за угольными ценами «подтягиваются» цены поставщиков для угольных компаний, растут энергетические тарифы, дорожает прокат, цемент, оборудование. Тем не менее, именно строительство новых производственных мощностей или предприятий продолжает оставаться основной статьей расходов крупных угольных компаний, которая и может поглотить основную часть дополнительных доходов.

Он резонно указывает, что «подсчитываемая аналитиками цена на рынке в 300-350 долларов за тонну угля еще не есть реальный доход угольщиков, ведь эта цена FOB»  т.е. при отгрузке угля потребителю  в морском порту, а до него из Кузбасса уголь еще нужно доставить. Впрочем, краткий анализ доходов, которые получают в последнее время угольные компании в связи с увеличившимися ценами на уголь, показывает, что, по крайней мере, в начале периода быстрого подъема цен выигрыш угольщиков вполне реален (см. таблицу).

Как нетрудно заметить за последнюю пятилетку по-прежнему самыми удачными для угольщиков были 2004-2005 годы, в первую очередь, для тех, кто добывает коксующийся уголь. Цены на него поднялись тогда резко и так высоко, что в разы подняло и выручку, и прибыльность угольных компаний. Некоторые из них показатели этих лет пока не превзошли. К тому же и рубль четырехлетней давности был весомее, чем нынешний. Что позволяло тогда и стройки крупнее затевать, и оборудование закупать получше, и на крупные поглощения идти.

Примечательно, что именно после этого подъема цен и доходов резко взлетела стоимость угольных запасов на аукционах 2005 года. Впервые в практике продаж прав недропользования отдельные участки «пошли» по миллиардным (в рублях, конечно) ценам. И эти деньги (в отличие от недавно проведенных и проводимых спекулятивных торгов по Урегольскому Новому в Кузбассе и еще двум участкам в Якутии) были реальными, выплаченными ценами.

Безусловно, самым простым и надежным способом сохранения внезапно нахлынувших доходов от подорожавшего угля являются вложения в тот же уголь, для начала в его запасы. Правда, в этом году новые участки угольных месторождений на торги пока не выставлялись, продавались только те, что были подготовлены для аукционов в прошлом году. В примерном перечне участков, подготовленном Федеральным агентством по недропользованию на 2008 год, есть немало привлекательных для инвесторов месторождений. На одно из них – Менчерепское в Беловском районе с приблизительными запасами в 1 млрд. тонн угля – инвесторов приглашает областная администрация. Но пока ни одного аукциона периода взметнувшихся цен на уголь в Кузбассе не проведено. И неясно, готовы ли будут угольные компании, основная часть из которых уже обзавелась приличными запасами на многие годы, тратить миллиарды на новые угольные участки.

Парадокс в том, что крупные компании, больше всего выигрывающие от угольного бума, в запасах почти не нуждаются. Только в отдельных случаях, как, например, с «Южным Кузбассом», которому понадобилась прирезка для разреза «Сибиргинский» (участок Урегольский Новый). А небольшие компании, которые были бы не против купить новые запасы, не располагают не только деньгами, но и производственными возможностями для освоения новых участков.

Показательно, что участки, приобретенные в 2003-2004 годах, к нынешнему времени освоены преимущественно сильными компаниями. На «Задубровском Северном» разрез «Белорусский» построила компания «Русский уголь». На двух участках, купленных «Кузбасской топливной компанией» построены два разреза «Виноградовских», на участке «Тешский» – одноименный производственный участок в составе Калтанского угольного разреза «Кузбассразрезугля».

Участок «Красноярский» освоила одноименная шахта в составе СУЭК, на участке «Распадская-2» ОАО «Распадская» достраивает шахту «Распадская-Коксовая» (при ее закладке обещали ввести в строй еще в 2007 году, но при реализации крупных горных проектов подобные расчеты не всегда оправдываются). А вот участки, которые приобрел в ноябре 2003 года, разрез «Тагарышский» начали осваиваться два года назад, но споры между собственниками предприятия блокировали производственную деятельность разреза, а сам он был объявлен банкротом. Его лицензии сейчас выведены в другие предприятия.

В то же время в 2004-2005 гг. были проданы некоторые участки, которые еще не вовлечены в производственный оборот, что сделало их привлекательными объектами поглощения. И вот уже на участке «Шахта «Тагарышская» Талдинского месторождения планами строительства нового предприятия занимается УГМК-Холдинг (управляющая компания «Кузбассразрезугля»), что может указывать на смену собственников в ЗАО «Разрез «Перспективный» (владелец лицензии на этот участок). А участок «Степановский» месторождения «Разведчик», купленный в 2005 году шахтой «Полосухинская», уже выведен в отдельное предприятие, которое приобретает компания Ралифа Сафина. Подобный сценарий нельзя исключать и для ООО «Разрез «Черемшанский», в котором введено внешнее управление, а главным активом которого является лицензия на участок с запасами в 73 млн. тонн.

Подобных сделок будет еще немало, хотя покупки новых активов в своей же отрасли, – не единственный способ потратить. Практически все угольные компании сегодня строят долгосрочные планы развития. А по этим планам обновляют технику, внедряют новые технологии, укрепляют производственную безопасность. Даже недавно созданные компании с совершенно новыми предприятиями, как, например, «Кузбасская топливная компания», которая полностью меняет основные добывающие и транспортные машины, чтобы резко повысить производительность труда и экономическую эффективность. Для таких вложений, которые планомерны, дополнительные доходы позволяют снизить долговое бремя, ускорить расчеты с поставщиками техники. Правда, последние быстро реагируют на рост предложения и увеличившиеся доходы своих угольных партнеров и поднимают свои цены. По оценке Геннадия Козового, строительство угольной шахты, стоившее несколько лет назад десятки миллионов долларов сегодня обходится уже в разы дороже.

Другим способом потратить есть и будут, конечно, смежные или сторонние вложения. Группа «Мечел», к примеру, для нужд угольных перевозок объявила о строительстве собственного вагонного завода в Южной Якутии. В Кузбассе таких проектов два – холдинга «Сибирский деловой союз» и менеджеров транспортной компании «КРУтранс». Оба также ориентированы на угольные перевозки.

Можно также напомнить о вложениях в энергетические проекты, которые реализуют угольщики или их собственники в привязке к своим угольным активам, об инвестициях в жилищное и коммерческое строительство, о вложениях в транспортную инфраструктуру. Но основная часть этой сторонней инвестиционной активности угольщиков от всплесков цен не зависит. Редкий проект можно успеть реализовать за короткий период конъюнктурного бума.

Кто точно выигрывает от благоприятной угольной конъюнктуры, так это региональный бюджет. Причем, областной, не бюджет муниципальных образований. Именно в областной бюджет поступает налог на добычу полезных ископаемых, региональная часть налога на прибыль, существенная доля от налога на доходы физических лиц и на имущество. И как только прибыль угольщиков от взлетающих цен растет, областная казна стремительно наполняется деньгами. На неравномерность поступления доходов в бюджет 2007 года сетовал на последней сессии областного совета народных депутатов начальник главного финуправления области Александр Микельсон, назвав её главной проблемой в исполнении бюджета.

Действительно, в январе-феврале нынешнего года доходов от налога на прибыль в областную казну пришло 2,24 млрд. рублей, на 150 млн. рублей меньше, чем налога на доходы физических лиц (НДФЛ). Зато к 1 мая налог на прибыль принес в областной бюджет уже 10,6 млрд. рублей, т.е. за март-апрель «привалило» втрое больше денег, чем за предыдущий период (подошло время платежей по итогам 2007 года). Для сравнения: поступления НДФЛ в бюджет практически не изменились, 4,93 млрд. рублей на 1 мая.

И вот на прошлой неделе депутатам облсовета с подачи обладминистрации пришлось менять параметры бюджета на 2008-2010 гг. – увеличивать доходы в этом году на 5,8 млрд. рублей, в основном, из-за той же благоприятной конъюнктуры на рынках угля и металлов. Выросли и расходы, хотя «переваривать» внезапно нахлынувшие деньги непросто. Поэтому областной бюджет делится ими с городами и районами, которым тоже непросто найти им применение. Нужны ведь строительные и проектные мощности, квалифицированные подрядчики, подготовленные кадры, а эти дефициты высокими сырьевыми ценами быстро не ликвидируешь.