|
|
Бизнес-портал КузбассаНовости, обзоры, рынки, аналитика,
|
|
|
|
|
| об изданииархив номеров журналарекламаподпискаобратная связьчитатели о насАвант-ПЕРСОНАДоброе дело |  |
Новости компаний[26 апреля] МегаФон создал интеллектуальную логистическую систему для промышленных гигантов страны
Издательская группа «Авант»
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» |
Авант-ПАРТНЕР РЕЙТИНГ № 2 от 29.05.2013
По многим показателям (производительность, объем инвестиций, налоговые отчисления в бюджеты) машиностроение в Кузбассе находится на третьем или четвертом месте среди других отраслей. Но по интеллектуальному потенциалу она была и будет первой. Именно поэтому ей необходимо уделять большое внимание. Об особенностях сегодняшнего положения отрасли, её проблемах и перспективах рассказывают начальник отдела машиностроения областного департамента промышленности, торговли и предпринимательства Андрей Владимирович ГРЕБЕННИКОВ (А.В.) (на фото справа) и директор НО «Ассоциация машиностроителей Кузбасса» Сергей Михайлович НИКИТЕНКО (С.М.).
– Кузбасское машиностроение, как и отечественное в целом, уже несколько лет пытается подняться с колен, но пока эти усилия кажутся тщетными. Угольщики по-прежнему предпочитают закупать импортное оборудование. В чём дело? Неужели местные предприятия выпускают настолько не конкурентоспособную продукцию?
А.В. Доступность рынка диктует право каждого потребителя выбирать то, что ему нужно. Продукция наших машиностроителей конкурентоспособна. Например, вся продукция Юрмаша, Анжеромаша и киселёвского завода «ОМТ» соответствует мировому уровню. Это подтверждается как заявленными характеристиками производителей, так и результатами, которые получают на практике потребители – угольщики. Почему при этом отдаётся предпочтение импортному оборудованию? Здесь целый комплекс вопросов. Во-первых, это более выгодные условия поставки от зарубежных производителей. Во-вторых, кредитные ресурсы для них более доступны, чем для наших машиностроителей. И, в-третьих, не стоит забывать, что машиностроение в европейских странах, а не только в Китае, имеет мощную поддержку со стороны государства. При этом заставлять угольщиков покупать именно наше оборудование нельзя, нужно создавать условия. С.М. Деньги текут туда, где им «комфортно». На Кипре создали условия, никто ни каких приказов не отдавал. И предприниматели «понесли» туда свои деньги. Речь идёт о том, чтобы в рамках существующего российского законодательства, используя законодательные инициативы субъектов федерации, сформировать правовое поле, которое позволило бы взаимодействовать на основе интересов машиностроительной и угольной отрасли. Второй путь, если чего-то не хватает в этом поле, создать условия, которые позволят на законном уровне выстроить корректные взаимоотношения между угольщиками и машиностроителями. При этом заботиться следует не о том, сколько оборудования произвели и реализовали, а сколько людей работает в отрасли, какая у них зарплата, осваиваются ли новые технологии. Если этими мерками мерить отрасль, в разы могут увеличиться объёмы выпускаемой продукции. Но инструменты пока не позволяют сделать такой рывок. Здесь должна быть проявлена забота и на уровне региона, и округа, и государства в целом. Машиностроение – наукоёмкая отрасль и формирует новые технологические платформы для других отраслей. Любую технологию, будь то медицинская или угольная, биотехнологическая или строительная, необходимо выполнить в металле, «завернуть в железо», как говорят. Машиностроение – очень мощная интеллектуальная база, и, если его не поддерживать, мы будем тупыми потребителями того, что есть в мире, на наши деньги будут поддерживаться рабочие места за рубежом и комфортный уровень жизни. А.В. Например, объём промышленного производства машиностроения в общем объёме промышленного производства Кемеровской области – всего 2,9%. При этом топливная отрасль занимает 30%. Но нельзя этими цифрами мерить. Мерить надо другими цифрами: сколько работает людей, какой объем средств отрасль платит в бюджет, какой объём инвестиций ежегодно в неё вкладывается и как развивается научный потенциал. И мы говорим, что в нашем машиностроении работают более 30 тысяч человек, а это третий показатель по региону среди отраслей. Объём инвестиций – один миллиард рублей, что несравнимо с угольной отраслью, энергетикой, но, тем не менее, это четвёртый результат среди ведущих отраслей промышленности Кузбасса. По уровню перечисляемых налогов в бюджеты это тоже четвёртая отрасль. Население Кузбасса должно чем-то кормить себя, как-то реализовывать свой творческий и физический потенциал. Так вот, по интеллектуальности труда машиностроение вообще стоит на первом месте. Многие страны отказались от ставки на природные ресурсы, как источник экономического роста. Например, Германия законсервировала свои угольные шахты. Запасы угля там есть. Это уровень развития общества, который позволяет думать о будущем поколении. Мы сегодня не думаем о нём. Мы просто берём то, что лежит. А машиностроение – это отрасль для будущих поколений, приумножающая интеллектуальный потенциал. В угольной отрасли купили оборудование, уголь добыли, что осталось? Иностранное железо в земле? А если взять Юргинский машзавод. У них пошагово идёт рост технически интеллектуального потенциала от машины к машине. С каждым разом их техника всё более сложная и производительная. Машиностроение не может стоять на месте, в нём идет эволюционное развитие. В добывающих же отраслях мерило только одно – производительность. С.М. В Кузбассе уголь добывают уже больше 100 лет. Что изменилось с углём? Практически ничего, только добывать стали значительно больше. А посмотрите, как изменились средства добычи угля. Раньше уголь добывали кайлом, а теперь рассматривается возможность применения роботизированных угледобывающих комплексов. А кто это все придумал и создал? Машиностроители. Если машиностроители отойдут от угольной промышленности, мы опять вернёмся к кайлу. – Но машиностроение не существует само по себе. Как и для любой отрасли ему нужны кадры, а кадров нет, училища практически не готовят токарей и фрезеровщиков…
А.В. О кадрах в первую очередь должны заботиться сами предприятия. Тот же Юрмаш, является примером кадровой политики не только кузбасского, но и российского уровня. Ежегодно на заводе меняется около 200 специалистов. Откуда они их берут? Предприятие тесно сотрудничает с училищами, Юргинским техническим институтом, даже со школами… Но есть проблема промышленной политики государства. Например, растёт сфера услуг. Когда-то нам её не хватало. Сейчас конкуренция в этой сфере в избытке. Торговые площади растут постоянно. Самое страшное, что туда перемещаются интересы государственной политики. Чем это чревато? Оттоком кадров. Природа человека такова, что он идёт туда, где простота технологий, понятнее, легче и быстрые деньги. Поэтому молодежь идёт за прилавок, в торговые залы. Самая страшная мина в том, что сегодня эта сфера услуг существует благодаря производству. А если промышленности не будет? Да больше рожать стали. Но сейчас мало кто в школе выбирает физику, химию в качестве экзамена. А это те науки, которые нужны для получения квалификации инженера. Училища есть, но у них проблема с набором. Ни в каждой семье пытаются вырастить квалифицированного специалиста. – Каким образом может повлиять на ситуацию в отрасли Ассоциация машиностроителей Кузбасса?
А.В. Ассоциация генерирует локальные проекты, занимается институциональными вопросами, защитой интересов предприятий отрасли. А командовать, управлять мы не можем и не будем. Есть соответствующие институты поддержки. Мы под них пытаемся привлечь то, что будет интересно нашим предприятиям и соединить интересы добывающей и машиностроительной отраслей. Мы можем только инициировать, поддержать, но, если у предприятия недееспособный собственник, если отсутствуют интеллектуальные ресурсы, а вместо этого существует потребительский подход, никакая инициатива не поможет. С.М. Например, в декабре прошлого года мы организовали бизнес-миссию для представителей предприятий региона в рамках выставки Manufacturing Indonesia в Джакарте. Изучили рынок, проконсультировались. Оказалось, что наше оборудование там достаточно востребовано в первую очередь по ценовой политике. Сейчас мы продолжаем налаживать контакты. В сентябре наши предприятия уже планируют участвовать в Индонезии на международной выставке «Майнинг». Или ещё, АМК совместно с Институтом угля СО РАН реализовывает проект создания испытательного полигона для разработки новых видов горно-шахтного оборудования и сертификации поступающей импортной техники. Проект предполагает разработку концепции, экономического обоснования на форме государственно частного партнерства. Поодиночке этот вопрос ни один завод не решит. Только вместе в рамках ассоциации, мы способны переварить интересы, обеспечить развитие этого направления. Вот в чем координирующая роль ассоциации. Заодно решаются технологические проблемы предприятий. Некоторые компании закупают много импортной техники. Она изнашивается, ломается, её надо ремонтировать. А ремонтные технологии очень сложные. Создание условий, дающих возможность увеличить объём работ на заводах за счёт ремонта импортного ГШО, сдерживается отсутствием ремонтных технологий, оборудования, инструментов. Например, мы нашли композитные материалы, которые позволяют обрабатывать детали с высокой твердостью, в том числе после наплавки, термической обработки, которые не могли обрабатывать даже импортными инструментами. В результате, некоторые наши предприятия уже начали исключать из технологического процесса операцию шлифования, другие – стали выполнять ремонт оборудования, за который они не брались из-за отсутствия соответствующего инструмента. Мы приняли решение: если в ассоциацию вступает малое инновационное предприятие, то они нам взносы не платят. За такими предприятиями есть серьёзный потенциал развития, ведь их коллективы научились на рынке самостоятельно зарабатывать деньги благодаря, в основном, современным технологиям. Они способны генерировать новые идеи. В этой части мы получаем отдачу, заодно решаем их проблему. Главная проблема малых предприятий – отсутствие собственных производственных мощностей. Мы разделяем производственную деятельность и научную. Подписали первые четыре договора с Институтом угля СО РАН на развитие малыми предприятиями совместной научно-исследовательской деятельности. Они создают необходимое стендовое оборудование, задают ориентированные НИОКРы. Институт угля не выходит на рынки, а малые предприятия работают там. Таким образом, развивается сотрудничество фундаментальной науки и малого производственного предприятия через научную тему. А.В. Также ассоциация подняла в прошлом году тему формирования кластерных инициатив и сейчас дело продвигается. На обсуждениях часто говорят, что нужно заставить угольщиков покупать местное. Не будет этого. За этим жёстко следят несколько государственных структур, и никто закон нарушать не будет. Но создавать условия, пойти такими же ненасильственными методами как пошли в развитых странах, где создавали институты развития и условия, способствующие росту национальной экономики, это важно. Американский бизнес в свое время перекинул большие производственные мощности в Китай. В результате произошло падение интеллектуального потенциала США. Появились города – призраки. А Китай теперь процветает, и там повышается стоимость рабочей силы. Сейчас американцы спохватились и пытаются вернуть производство обратно. У нас такая же ситуация была в 90-е годы, когда «ушлые ребята» говорили, мы купим все. Но, вы не купите завтрашний день. Вам будут продавать только вчерашний день. Можно выжать все природные ресурсы, но так обворовывается будущее поколение, происходит интеллектуальная и физическая деградация общества. К счастью, это было вчера. Сейчас ситуация меняется. Наше машиностроение в рынке состоялось, и перспективы развития есть.
|
Деловые новости[27 апреля] Новый проект КРТ в Заводском районе Новокузнецка выставлен на торги за 35 млн рублей
Рынки/отраслиПоиск по сайту |
 |
|
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
|
Идея проекта, информация об авторах
|
| Разработка сайта ‛ Студия Михаила Христосенко |
.jpg)
