В прошлый раз мы говорили о том, что классовое деление общества нынче не актуально, а вот сословное – вполне. Что конфликты в сегодняшней России – это конфликты не между государством и обществом, а именно между сословиями корпоративного государства (чекисты конфликтуют с наркополицейскими, прокурорские с финансистами, ученые с духовенством). Рынок не может отделиться от сословной структуры. А сословная структура функционирует не по рыночным законам, а по принципам социальной справедливости, которая заключается в распределении ресурсов сообразно сословному статусу.

В общем, Россия – это страна, в которой в стабильные времена, вне революций и перестроек, доминирует сословное деление, основанное на неравенстве граждан перед законом и различиях в правах и обязанностях перед государством. Классовое же устройство, адекватное рыночной экономике, у нас уже больше ста лет не может сформироваться – его сметают революции и перестройки, которые социолог Симон Кордонский трактует как «волны сословной жажды социальной справедливости». И напоследок мы задались вопросом, насколько нынешний экономический кризис может спровоцировать очередную волну этой самой жажды.

Вообще-то сословное устройство общества – очень старое, куда старше, чем классовая теория и рыночная экономика. Древнегреческий писатель Геродот сохранил для нас скифский миф о небесных дарах. Однажды сыновьям первочеловека Таргитая упали с небес три золотых дара: плуг с ярмом, секира и чаша. Не смогли их взять ни старший сын Липоксай, ни средний Арпоксай – небесные дары тут же вспыхивали нестерпимым огнем. И только младшему Колаксаю дались они в руки. Он и стал первым царем скифов.

Три дара явно символизируют здесь три сословия – земледельцев, воинов и жрецов. У индийских завоевателей-ариев, вышедших как раз из Скифии, они развились в три варны – брахманов (жрецов), кшатриев (воинов) и вайшьев (земледельцев, купцов и ремесленников). Коренное население Индии арийцы зачислили в шудры и пытались помешать их смешению с тремя варнами; шудрам, по их мнению, приличествовало лишь положение слуг или рабов. Известный французский исследователь Дюмезиль полагал, что такое тройственное деление общества можно проследить у всех индоевропейских народов.

С тех пор и доныне в индоевропейском мире у власти побывали и жрецы, и воины, и торговцы. В СССР попытались привести к власти даже и презренных шудр («кухарка может управлять государством») – но шудры, едва оказавшись наверху, тут же превратились в брахманов Единственно верного учения. Нынче государства Запада управляются по большей части торговцами. Жрецы стоят у власти в таких государствах как Ватикан или Иран. Воины-правители и военные хунты периодически возникают Латинской Америке или Азии (Уго Чавес в Венесуэле, генерал Мушарраф в Пакистане и т.п.).

Какое сословие оказалось у власти в сегодняшней России, понять нетрудно: в рассуждении социального происхождения это преимущественно выходцы из спецслужб (древнеиндийские кшатрии) и юристы (похожие скорее на брахманов).* Как напоминает Кордонский, военнослужащие-менты-чекисты  и судейские-прокурорские-правоохранители – вполне титульные сословия в сегодняшней России: статус их закреплен федеральными законами. Поэтому главным лозунгом политической повестки дня в государстве нашем является стабильность, а борьба за власть ведется исключительно между правящими сословиями: то армию примутся реформировать, то из прокуратуры выделят следственный комитет, то наркополиция или таможенники с чекистами поругаются.

Главный враг стабильности в условиях экономического кризиса – это, разумеется, интеллигенция, незаконная прослойка, существование которой не предусмотрено ни баснословными установлениями, ни федеральными законами. «Классовому расслоению (соответствующему рыночным отношениям), - пишет Кордонский, - препятствует тщательно культивируемое сословным устройством стремление к распределению 
ресурсов сообразно статусу сословий. Межпоколенческую трансляцию этого стремления обеспечивает особая и весьма жизнеспособная социальная группа, специфичная для сословного общества, но сама не являющаяся сословием – интеллигенция. Она всегда противостоит породившему ее сословному устройству, но при перестройках, когда рыночные начала теснят сословные институты, интеллигенты… сначала становятся властными фигурами, в дальнейшем, обнаружив сопротивление своим властным амбициям, пытаются вновь построить общество, в котором ресурсы распределяются справедливо. Для них это прежде всего означает, что ресурсами должны быть обеспечены образование, наука, культура, здравоохранение и пр. – то есть главные интеллигентские занятия».

Судя по тому, что незадолго до кризиса в образование-здравоохранение-науку уже двинулись изрядные деньги, очередная перестройка в России назрела – власть лишь пыталась ее упредить. Это неплохо у нее получалось, пока нефть стоила 140 долларов за баррель и ресурсов хватало на всех. Так что все зависит не столько от штормов на финансовых рынках, сколько от цены на энергоносители. Если цены на нефть (уголь, газ, металл) через полгода вернутся к приемлемому уровню, сословное устройство не пострадает. Если цены рухнут как при Горбачеве, нас ждет очередная волна «жажды социальной справедливости». Интеллигенция и предприниматели в краткосрочной перспективе выиграют – они первыми соображают, как поймать рыбку в мутной воде. «Титульные сословия» - чиновники, правоохранители, военные – скорее проиграют. В долгосрочной же перспективе все останутся при своих, потому что социальные смуты качественным переменам в экономике никак не способствуют. И стало быть, экономика у нас еще долго останется ресурсной, не приумножающей, а распределительной.

Между прочим, у предков современных китайцев ничего подобного мифу о небесных дарах и трех сословиях не было. Поэтому в Китае ни военная аристократия, ни землевладельцы с торговцами никогда особенным престижем не пользовались. Сословия брахманов в Китае и вовсе не было, потому что не было господствующей религии – ее заменила конфуцианская проповедь социальной стабильности.

Настоящим привилегированным сословием в Китае было чиновничество. Причем рекрутировалось оно из образованных людей – с некоторой натяжкой можно сказать, из той же интеллигенции, конфуцианской или даосской: на каждый следующий чин нужно было сдавать весьма сложный и многоступенчатый экзамен. Удивительное государство было по своей стабильности, с замечательной бюрократией, две тысячи с лишним лет простояло. То есть удачливый полководец мог, конечно, основать новую династию, монгольские или маньчжурские завоеватели могли захватить верховную власть в стране – но узурпаторы вскоре китаизировались, иноземные влияния переваривались без следа, и все возвращалось на круги своя.

Правда, при весьма развитых науках, промышленному прогрессу это устройство не способствовало, здесь настороженно относились ко всяким переменам. Да и ремесло военного было непрестижным. Поэтому в XIX cтолетии Поднебесную так легко «прибрали к рукам» европейские державы, включая Россию. Но все это к нашей теме уже не относится.

* На «оборонку» и реформу армии в России нынче тратится больше средств, чем на социальные программы, а финансирование судов, например, с 1998 года увеличилось в 20 раз.