Редактор попросила меня написать про женщин как движущую силу экономики. Дескать, ну его, этот кризис, хочется чего-нибудь лёгкого, светлого: женский день всё-таки на носу. Имелось в виду, по-видимому, то общеизвестное обстоятельство, что шопингом у нас увлечена всё-таки прекрасная половина человечества – у нормального мужчины это занятие если затягивается, то вызывает оторопь. А дальше вступают в дело обыкновенные схемы: спрос рождает предложение, производительные силы напрягаются, чтобы закидать разбуженную прорву потребностей всё более соблазнительным товаром, экономика должна быть расточительной, красота, понимаемая как роскошь и изобилие, непринужденно спасает мир.

На самом деле, по-видимому, всё не так просто. Экономика в том виде, к которому мы привыкли, – развивающаяся, агрессивная и экспансивная – всё-таки мужское изобретение. Это признавала даже очень известная американская феминистка Камилла Палья, когда говорила, что если бы миром правили женщины, мы бы до сих пор жили в каменном веке, хотя жизнь была бы устроена гораздо более справедливо.

В мои времена школьные программы были основаны на марксизме, а Маркс с Энгельсом пребывали в уверенности, что некогда миром и впрямь правили женщины. Впрочем, концепция матриархата в XIX  и первой половине ХХ столетия была общепринятой. Однако в последние десятилетия среди историков возобладало мнение, что миром, в общем-то, всегда правили мужчины, а матриархата никогда не было. Иное дело, что в некоторые эпохи у некоторых народов родством считались по женской линии: кто мать ребенка – всё-таки не перепутаешь, а отца, особенно если нравы в обществе свободные, бывает определить нелегко (некоторые племена на нашей планете до сих пор считают, что акт любви и деторождение никак между собою не связаны).

Никто не будет отрицать также, что в некоторые эпохи женщины играли в обществе весьма видную роль. Скажем, в Западной Европе X-XII столетий, в период Высокого Средневековья с его рыцарским культом, женщины пользовались изрядной экономической самостоятельностью, получали образование, возглавляли аббатства и т.п. В Древнем Египте женщины и вовсе обладали правами, которых на Западе они сумели добиться лишь к концу XIX века. Нечто подобное, по-видимому, имело место и в легендарном царстве амазонок.

Такие общества теперь называют матрифокальными. Жизнь в них действительно устроена разумно и справедливо: все едят досыта, храмы и соборы строятся с необыкновенной быстротой, ремесленники изощряются в производстве предметов роскоши. Однако такие общества, во-первых, не развиваются, а во-вторых, очень легко разрушаются от самых разных причин: Египет погубили засухи и вторжения внешних врагов, Высокое Средневековье – эпидемия чумы, глобальное похолодание и появление пороха. В общем, экономику движут не сытость и изобилие, а войны, торговые путешествия и научные открытия. То-то все жалуются: в последние десятилетия на Западе, в обществе сытости и изобилия, прогресс науки явственно замедлился. Квантовая физика, кибернетика, генетика, психоанализ и пр. появились в первой половине ХХ века, а с тех пор никаких фундаментальных переворотов в науке не было, разрабатывались лишь частные проблемы.   

Зато деньги по своей природе имеют женскую сущность. В Древней Месопотамии придумали серебряный сикль более 5 тысяч лет назад; предназначался он для оплаты любовных услуг храмовых жриц богини Иштар, или  Астарты, а обеспечен был стратегическими запасами хлеба – храмы испокон веков были и экономическими центрами («сикль» буквально означает «мера зерна»; современные израильтяне сохранили название «шекель» для своей валюты). Название «монета» происходит от богини Юноны Монеты; при её храме существовал первый древнеримский монетный двор; храмовая проституция и там имела место. Это не свидетельство разнузданности нравов – для древних это был самый естественный способ общения с божественными силами.

Мы видим также, что идея денег поначалу неразрывно связана с идеей любви и идеей плодородия. Александр Генис пишет: «Чтобы сблизиться с Землей, надо разуться. Идя босиком по песку, мы надавливаем на те тайные точки, что отзываются физиологическим наслаждением. Ходьба – эротическое упражнение, естественное, как дыхание. Раньше, когда чаще ходили босиком, супружеские обязанности постоянно укрепляли брачные узы человека с Землей. Радея о них, крестьяне подавали пример природе, устраивая оргии в поле – либо, как это делали в русских деревнях вплоть до ХХ века, стимулировали плодородие тем, что катали по пашне голого попа».

Земледелие поначалу тоже было естественным женским занятием, и дело тут не только в том, что мужики тем временем на мамонтов охотились, а во всеобъемлющем понятии Матери-Земли. А кроме хлеба, земля рождала металлы, так что деньги были металлическими. Там же, где металлургии не знали, в качестве денег служили раковины-каури, даже внешне напоминающие причинный женский орган… В общем, деньги, несомненно, имеют женскую природу.

Поначалу деньги были по большей части серебряными (серебро – символ Инь, Луны, в общем, женской сущности). Когда появился золотой стандарт, это уже было некоторым извращением – золоту во все века приписывалась символика огня и света и сущности мужской. А сорок лет назад отказались и от золотого обеспечения мировой валюты, и деньги стали совершенно виртуальными, так сказать, ангелическими. Видный экономист Бернар Лиэтар пишет: «Понятие fiat имеет библейское происхождение, это одно из первых слов, произнесённых Богом, когда он сотворил мир: Fiat Lux («Да будет свет»). Такие деньги создаются «из ничего», просто волевым решением властей… Примечательно, что все наши национальные деньги сегодня – это деньги типа fiat и неизменно создаются как банковский долг перед иерархическим управлением Центрального банка».   

В общем, всё мужское в экономике – звериное (связанное с войной) или ангелическое (связанное с бесплотными сферами духа). Всё женское в экономике – земное, связанное с самыми первичными нашими потребностями – есть, пить, одеваться, иметь крышу над головой и топливо в очаге. И, конечно, с потребностью в любви. Это могучая сила, которую нельзя недооценивать. Самый знаменитый физик современности Стивен Хокинг – гигант мысли с тщедушным телом, прикованный к инвалидному креслу и общающийся с миром с помощью специальных устройств – не так давно сбежал от супруги с молоденькой медсестрой. Не духом же в самом деле единым…

Так что нынешний кризис, не к женскому дню будь помянут, безусловно, связан с извращением природы денег, но дело не только в кризисе, он скоро пройдёт, – дело в равновесии между женским и мужским началом, или, по-китайски, Инь и Ян. В общем, как говорил великий Борхес: «Счастливы любящие, счастливы любимые, счастливы те, кто не нуждается в любви. Счастливы счастливые».