|
|
Бизнес-портал КузбассаНовости, обзоры, рынки, аналитика,
|
|
|
|
|
| об изданииархив номеров журналарекламаподпискаобратная связьчитатели о насАвант-ПЕРСОНАДоброе дело |  |
Новости компаний[26 апреля] МегаФон создал интеллектуальную логистическую систему для промышленных гигантов страны
Издательская группа «Авант»
Областной экономический еженедельник «Авант-ПАРТНЕР» |
Авант-ПАРТНЕР РЕЙТИНГ № 3 от 24.08.2010
/%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B1%D1%80%D0%BE%D0%B4%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9.jpg) В последнее десятилетие столицей кузбасского «национального праздника» ежегодно провозглашается какой-нибудь шахтёрский город. Нынче эпицентром празднеств выбран Краснобродский городской округ, или попросту Красный Брод. Это самый центр Кузбасса: чуть южнее Белова, несколько восточнее Прокопьевска, до областного центра – 200 км.
В последнее десятилетие столицей кузбасского «национального праздника» ежегодно провозглашается какой-нибудь шахтёрский город. Нынче эпицентром празднеств выбран Краснобродский городской округ, или попросту Красный Брод. Это самый центр Кузбасса: чуть южнее Белова, несколько восточнее Прокопьевска, до областного центра – 200 км.
До 2006 года Красный Брод считался районом Белова, когда же стал самостоятельным муниципальным образованием, кроме поселка горняков, в округ вошли железнодорожные станции Артышта и Дуброво. При этом рождение города, несомненно, связано и с одноименным угольным разрезом, старейшим в Кузбассе – его начали строить в 1947 году. Так что Красный Брод – это самый старый угольный разрез и в то же время самый молодой город Кузбасса.
Это типичный горняцкий моногород: две трети горожан трудоспособного возраста работают на разрезе, и бюджет округа целиком от него зависит. Впрочем, разрез «Краснобродский» – вполне успешное предприятие: на территории округа оно разрабатывает две угольных площадки, Краснобродскую и Новосергеевскую, а с недавних пор ему передан в управление ещё и Вахрушевский разрез в соседнем Прокопьевском районе. Кроме энергетических, здесь добывают и коксующиеся угли, продукция отправляется на экспорт в разные концы Евразии – от Японии до Турции.
Сейчас в округе проживает около 15 тысяч жителей. Три общеобразовательных школы, три детских сада, культурный центр, детская школа искусств, библиотека, городская больница. Кроме градообразующих предприятий стоит выделить швейную фабрику, небольшую, но процветающую: здешний трикотаж пользуется спросом далеко за пределами Кузбасса. Что же касается сельскохозяйственных предприятий, то их в округе нет. Это неудивительно: окрестные деревни – Уткино, Сергеевка, Пчелка и др. – в процессе развития разреза оказались погребены под его отвалами.
Краеведческого музея в Красном Броде нет. Имеется мемориальный уголок в офисе разреза и школьный музей, посвящённый истории города. В этом музее на одном из стендов – сопроводительный текст: «Кемеровские археологи утверждают, что когда-то в наших местах жили неандертальцы».
Первые открытчики
На самом деле вопрос, жили ли неандертальцы в Сибири, остаётся до сих пор нерешённым: археология наука молодая, взгляды её беспрестанно меняются. Зато совсем недавно, в 2008 году, в Денисовой пещере на Алтае были найдены останки человека неизвестного до сих пор типа, которого назвали «человек алтайский». По своим генам он отличался и от неандертальцев, и от кроманьонцев, жил 50–40 тысяч лет назад, умел выделывать изделия из кости, сверлить и полировать камень. Уже в эту пору существовали примитивные рудники для добычи кремня, из которого делались рубила, скребла и ножи. Ясно, что эти горные разработки были открытыми: разрабатывался только поверхностный слой месторождения. Наши предки кроманьонцы в Южную Сибирь попали не ранее 40 тысяч лет назад, и совсем не исключено, что им пришлось брать уроки обработки камня у «человека алтайского». В общем, можно утверждать, что горное дело в наших краях куда древнее человека современного типа.
Таким образом, Алтай и его окрестности, включая нашу Кузнецкую котловину, – один из древнейших центров горного дела на планете. В IV тысячелетии до н. э. здесь сложилась афанасьевская культура. Это были племена европеоидного типа, они жили в деревянных срубах, занимались охотой, разводили баранов, коров и лошадей и начинали приступать к земледелию. Они пользовались каменными топорами, но умели и плавить медь, из которой делали украшения, иглы и небольшие ножички. Породу и бедную руду древние горняки отбрасывали в отвалы; именно эти «чудские копи» служили впоследствии ориентиром для русских рудознатцев XVIII–XIX столетий.
Позже в Южной Сибири возникали племенные объединения и государства скифов, гуннов, древних тюрок, уйгуров, енисейских кыргызов (предков хакасов), монголов и т. д. Все они так или иначе были обречены на занятия выплавкой металлов и горным делом. За шорцами, народом весьма искусным по части металлургии, даже официально закрепилось имя «кузнецов». Именно на их землях русские основали Кузнецкий острог, из которого вырос Кузнецк-Сибирский, пограничный городок с крепостью и гарнизоном. С горными заводами Салаирского кряжа его связывал Екатерининский тракт. На пересечении этого тракта с речкой Кривой Ускат и возникло село под названием Красный Брод.
Брод во время оно
Первое упоминание о поселенцах у брода, выложенного красноватым камнем-горельником, относится к 1911 году. В 1916 году на карте появляется и название этого селения: Каменный Брод. Имена первых поселенцев – их было четыре семьи – не сохранились. К тому же в 1918 году наступили смутные времена, жизнь на большой дороге оказалась неспокойной, и жители эти места покинули.
В 1926 году жители у речного переезда появляются вновь. Известна фамилия первого поселенца – Меркулов, и его отчество, оно же прозвище – Мартемьяныч. Около половины первоначального населения составляли чалдоны, то есть русскоязычные старожилы-сибиряки из Карагайлы. Немало было также телеутов, шорцев и сибирских татар. Основным их занятием было земледелие. Однако, по воспоминаниям старожилов, на зиму здесь заготавливали уголь из неглубоко лежащих пластов: мужики собирались артельно, рыли яму до определенной глубины, а дальше долбили кайлом. Перед войной появились и первые небольшие шахты. В 1931 году фиксируется новое название села – Красный Брод: цвет розоватого горельника нечаянно совпал с общепринятой советской символикой.
В то же время в новорожденном городе нетрудно разглядеть глубоко традиционную, можно сказать, извечную структуру. Так, в любом человеческом селении непременно найдется точка, обозначающая центральную ось: святилище, алтарь, место для священного огня, колокольня храма. Вокруг этой вертикали в виде круга или квадрата развернется пространство самого селения, ориентированное по сторонам света, которые соотносятся с временами года и четырьмя стихиями – огнём, водой, землей и воздухом. Любое древнее священное изображение было одновременно и картой, и календарем: таковы и тибетская мандала, и древнерусская икона.
Не менее важное место в городе будет занимать всё, связанное с хозяйственной деятельностью. Человеческим подсознанием эта сфера деятельности воспринимается как «женская половина»: изначально хозяйством занимались женщины, пока мужчины охотились где-то во внешнем враждебном мире. Поля и огороды, амбары, склады и прочие житницы – всё это внутренняя, интимная половина, такая же, как спальня в жилье. Посторонних сюда обычно не пускают. У первых рудокопов Урала и Алтая, представителей упомянутой афанасьевской культуры, горное дело и металлургия были чисто семейным предприятием. Рудник обычно разрабатывало семейство рудокопов – 10-12 человек, а в каждом жилье, наряду с очагом для отопления и приготовления пищи, имелась и примитивная металлургическая печь.
Наконец, очень важны стены города. Само слово «город» означает: огороженное место. В больших городах, кроме внешних стен, имелись и внутренние, они образовывали кремль, или детинец. Многие сибирские города начинались с острогов, срубленных первопроходцами-казаками, правда, далеко не везде они сохранились. Впрочем, в Сибири был и другой тип городов, которые вырастали не вокруг острога, а вокруг горного завода. Сердцем такого города была плотина, регулятор водной энергии, она сооружалась первой; вокруг неё строились плавильные печи и цеха, а городские кварталы возводились уже вокруг завода. При этом оглядку на небеса горнозаводские посёлки утратили: заводские трубы оказывались куда выше церковных куполов. В общем, первые российские моногорода появились именно на Урале и на Алтае.
Нетрудно заметить, что в Красном Броде два центра, как у некоторых людей бывает две макушки на голове. Одна центральная площадь – симпатичный скверик у городской администрации. Вторая – у конторы разреза, довольно обширная, с фонтанами. При этом территория, примыкающая к главному офису разреза, огорожена, и представляет собою нечто вроде кремля или сити. Это дело обыкновенное: хозяйственную изнанку посторонним не показывают. Недаром же на каждом горном предприятии существует особенный пропускной режим. Это не только требование безопасности, но и дань давней традиции.
Выше мы назвали такое внутреннее пространство «женской половиной». Применительно к мужественному труду горняков это звучит как-то странно; однако всё станет на место, если мы вспомним, что они имеют дело со стихией Горы, в конечном итоге – с Матерью-землей и её недрами. В советское время материальная сфера особенно обожествлялась, недаром же главным учением тогда был диалектический материализм.
Над Красным Бродом доминируют трубы котельной, устремленные в небо. С одной стороны, это энергетическое сердце города, такое же, как плотина в старом горнозаводском селении. С другой стороны, это мужской и героический символ, наглядное выражение той самой «вертикали власти», которую в России много раз приходилось укреплять после смутных времен. Многие легендарные правители считались основоположниками горного дела: библейские цари Давид и Соломон, греки Кадм и Мидас, Чингисхан, первые баснословные императоры Китая. В России самая характерная фигура в этом смысле – Петр Великий, который лично руководил горным ведомством, почитая эту отрасль важнейшей в государстве.
Однако в определенном смысле горное дело остается чисто семейным предприятием и у нынешних краснобродцев. Мы говорим о трудовых династиях, несколько поколений которых трудятся на разрезе. Стаж их был скрупулезно подсчитан в книге 2007 года, изданной к 60-летию разреза. Династия Данильчуков насчитывала на тот момент 486 лет трудового стажа, династия Морозовых – 227 лет, и т. п. В общем, трудовые династии – это не изобретение советской власти, это также очень давняя традиция.
Вечно дымящим трубам, конечно, трудно придавать духовное значение: кочегарка в нашем сознании – скорее образ преисподней. Но даже когда большевики порушили и развенчали церкви и колокольни, советские города недолго оставались без символических вертикалей. После Великой Отечественной войны повсеместно стали возводить обелиски и стелы в память павших, устремленные в небо. Кроме желания почтить героев войны, здесь прочитывается и подсознательное стремление утвердить в центре города духовную вертикаль, которая не имела бы утилитарного назначения. Недаром у многих таких памятников нашлось место и для священного огня.
В Красном Броде первый обелиск был воздвигнут в 1965 году. Через двадцать лет его перенесли на другое место, на площадь, которую назвали в честь 40-летия Победы. Огонь у подножия нового памятника зажёг фронтовик Николай Богданович. Так в Красном Броде появился третий центр, сугубо символический.
Других официальных памятников в Красном Броде пока не имеется. Зато есть неофициальные. Например, у здания столовой разреза высится маленький, словно игрушечный жёлто-черный карьерный самосвал на высоком столбе; все заезжие фотокорреспонденты стремятся его запечатлеть. Есть в городе и своего рода частный памятник. Один горожанин, Владимир Тумандеев, прибрал бюст Ильича, обветшавший под снегом и дождем и убранный с одной из городских улиц, и установил его у себя на подворье.
Окраинные улицы Красного Брода называются просто: Восточная, Западная, Северная и Южная. Это выражение именно той символики, о которой мы говорили в связи с образом карты-календаря. Заметим, что западное направление в нашем отечестве никогда особенно не жаловали. По представлениям древних славян, на западе находился загробный мир, а для Советского Союза Запад был главным идеологическим противником. Но в Красном Броде символика сторон света и мировых стихий оказалась важнее всяких предрассудков.
Впрочем, первые улицы посёлка назывались бесхитростно: Краснобродская, Первомайская и Новая. Они появились уже после того, как был заложен разрез и добыты первые тысячи тонн угля: первые строители зимовали в палатках или квартировали в домах ближних деревень. Первой летом 1948 года была выстроена Краснобродская – два ряда деревянных финских домиков, на соседней Первомайской строительство только начиналось, а по Новой закладывались фундаменты двухэтажных кирпичных домов. Кругом были раскиданы брезентовые палатки, в которых жили вербованные с Урала и из Воронежской области.
Стенам вокруг города вроде бы взяться неоткуда – все-таки не Средние века. Но на въезде в Красный Брод издалека заметны рукотворные горы – отвалы двух производственных площадок разреза, Краснобродской и Новосергеевской. Эти уступчатые бастионы высятся по обе стороны дороги и напоминают вавилонские башни-зиккураты. Они охватывают город полукругом и защищают его от ветров: когда над соседним Беловским районом несколько лет назад разразился ураган, в Красном Броде больших разрушений не было. Именно эти зубчатые стены, наряду с шахматною кладкой из красных и чёрных камней, изображены в гербе Краснобродского городского округа.
Строители разреза
Иногда утверждают, что в Сибири никогда не было крепостного права. На горные округа это не распространяется. В 1721 году, когда Россия была провозглашена империей, первым императорским указом стал указ об отсылке пойманных «гулящих людей» не хозяевам, а на горные заводы. Заводчикам разрешили также нанимать работных людей с паспортами, но эти вольнонаемные при первой же ревизии прикреплялись к заводам, и труд их превращался в принудительный. В преданиях алтайских бергальских рабочих эпоха крепостного права называется очень выразительно: «обязательное время». К заводам также приписывались окрестные крестьяне, попадая таким образом в зависимое положение.
При советской власти прежние порядки вернулись. Крестьяне, собранные в колхозы и не имеющие паспортов, оказались на положении крепостных. Возобновилась и практика мобилизации их для горных работ. Краснобродский угольный разрез в 1947 году строили именно крестьяне из окрестных сел и деревень – Красного Брода, Карагайлы, Новоалександровки, Новосергеевки. Разрез – точнее, карьер, как его тогда называли – стали строить в октябре, на зиму глядя, именно потому, что до этого колхозники были заняты на уборке урожая. Мобилизовали их вместе с лошадьми и подводами, совсем как в «обязательное время». К вскрышным работам приступили 23 ноября, когда грунт уже промерз на полметра. Его долбили с помощью клина и кувалды, грузили лопатами в короба и отвозили на тачках на отвал. Система поощрений заключалась в выдаче передовикам талонов на дополнительное питание и ста граммов спирта. Кроме того, начальник разреза Владимир Боровков приказал выдавать зарплату каждый вечер; колхозникам, которые живые деньги видели редко, такая система чрезвычайно понравилась.
В итоге до конца 1947 года было добыто и вывезено 2000 тонн угля. А когда весной пришла пора колхозникам возвращаться к своим обычным трудам, многие с удовольствием остались на карьере. Компанию им составили демобилизованные солдаты, которые показывали образцы трудового героизма.
В свое время римские легионеры славились невероятной работоспособностью. Их набирали в основном из земледельцев, выносливых и упрямых, и каждый легион построил на своем веку сотни километров дорог, десятки мостов, множество укрепленных лагерей. Но когда военачальник Курций Руф заставил своих солдат трудиться в шахте для добычи серебра, они подняли бунт, посчитав такой труд изнурительным сверх меры. А ведь римляне еще не знали нашей сибирской зимы. Из этого сравнения понятно, насколько наш крестьянин упорней античного земледельца, насколько русский солдат настырней римского легионера и каким образом мы победили в самой страшной войне в истории человечества.
Есть и ещё один повод для сравнения. В римских легионах солдаты жалованья не получали, а наградой им была военная добыча да земельный надел для ветеранов, выслуживших положенный срок. И такой наградой они были довольны, потому что статус землевладельца в Риме считался весьма высоким. Наши же колхозники, когда представилась возможность, с удовольствием остались работать на карьере: всё-таки здесь получали живые деньги, а не палочки-трудодни в ведомости. Это уже особенность советского времени, потому что до революции сибирский крестьянин твердо знал, что на наших черноземах вполне можно благоденствовать.
Впоследствии в истории разреза было немало славных страниц. Здесь одними из первых осваивали все поколения горнодобывающей техники – от первых экскаваторов с ковшом в четверть куба до огромных карьерных самосвалов. Здесь начинали карьеру многие угольные генералы. Именно горнякам «Краснобродского» в начале 1980-х было доверено добыть символическую миллиардную тонну угля. Нынче экскаваторщики разреза непременно фигурируют в числе победителей ежегодных горняцких техношоу.
Музыка сфер
Нынешние шахтерские праздества в Кузбассе, в связи с недавней трагедией на шахте «Распадская», пройдут без особенной пышности, «без фейерверков». Обязательная программа включает ремонт фасадов, дорог и теплосетей и строительство нового детсада. Но по большей части приготовления к празднику сосредоточены по в сфере культуры. Скажем, 16 августа здесь открыли сквер, названный именем первого директора разреза Владимира Боровикова. На территории сквера имеется фонтан, скульптура, изображающая горняка и детская площадка. Это означает, кроме всего прочего, что в Красном Броде умеют чтить собственные традиции.
А 20 августа открыли после капитального ремонта городской культурный центр, где пройдут основные торжества.Здешний культурный центр славится детскими музыкальными и танцевальными коллективами, многократно увенчанными. Взрослые горняки на его подмостках охотно играют в КВН. На торжествах в честь Дня шахтера без музыки не обойдется. Связь музыки и земных недр – очень давняя традиция, тут можно припомнить и «свирель земли» китайца Чжуан-цзы, и греческого Орфея, и гаммельнского Крысолова; но подробно рассказывать об этом уже нет места.
А если кому-то покажется, что мы здесь злоупортребили сравнениями небольшого горняцкого городка с Римом и Вавилоном, то стоит напомнить, что Древний Рим тоже ведь когда-то был размером с Красный Брод, и именно тогда в нём было положено начало многим традициям. А кроме того, открытчики особенно часто соприкасаются с пластами времени, то и дело извлекая из недр бивни мамонта, черепа забытых предков и другие окаменелости.
|
Деловые новости[27 апреля] Новый проект КРТ в Заводском районе Новокузнецка выставлен на торги за 35 млн рублей
Рынки/отраслиПоиск по сайту |
 |
|
© Бизнес-портал Кузбасса
Все права защищены
|
Идея проекта, информация об авторах
|
| Разработка сайта ‛ Студия Михаила Христосенко |
